ZAMANHO Новости ИнгушетииСотрудница «Правовой инициативы» Зарина Саутиева рассказала, как проходил обыск в организации
Сегодня в московский офис проекта «Правовая инициатива» нагрянули силовики — сотрудники полиции и ФСБ. Они провели обыск, в том числе — забрали у сотрудников мобильные телефоны, заставили разблокировать их и читали переписку. В течение 40-50 минут с силовиками один на один находилась сотрудница организации родом из Ингушетии Зарина Саутиева. «Кавказ.Реалии» попросил ее рассказать, что произошло.
— Зарина, во сколько пришли силовики и сколько их было?
Я пришла на работу в 9.40. Поставила вещи и пошла на кухню. Вспомнила, что забыла кружку, вернулась в офис за кружкой, выхожу с ней — и тут они на меня идут. Они спросили, какой у нас кабинет, я ответила, что восьмой. Они сказали мне отдать телефон. Мой телефон лежал на столе, я сразу схватилась за него. Они требовали отдать телефон, а я не понимала, что происходит, кто все эти люди и почему я должна давать им мой телефон. Сначала пришли трое или четверо в гражданском и трое в форме СОБРа, в масках, с автоматами. Один из тех, кто был в гражданском, через несколько минут показал мне удостоверение, я увидела там «МВД». Потом подошли еще двое в гражданском, там тоже один показал документы — это были сотрудники ФСБ, В общей сложности их было человек восемь.
— Они забрали у вас телефон силой?
Я села в свое кресло, а телефон держала за спиной. Один из тех, кто был в гражданском, стал на меня чуть ли не набрасываться, пытаясь его отобрать. Мне это, конечно, было очень неприятно, так как я ингушка, а тут до меня какой-то незнакомый мужчина дотрагивается… Сами понимаете. В итоге он все-таки отобрал телефон и стал требовать у меня пароль. Я отказывалась давать, но потом он показал документы — и я приложила палец, они разблокировали телефон, стали в нем копаться. Искали приложение Jitsi Meet (приложение для зашифрованного голосового и видеообщения — прим.ред.). У меня оно есть, но я им не пользовалась особо, когда они поняли, что там ничего не прочитают, зашли в Skype, тоже копались. Потом они поставили мой телефон на авиарежим, отложили его и попросили не трогать.
— Они предъявляли вам какой-то ордер на обыск или что-то подобное?
Они интересовались седьмым кабинетом. Он находится рядом с нами, но мы к нему никакого отношения не имеем. Я не знаю, кто там работает. И они ходили туда-сюда, по столам шарили, всё смотрели — шкафы, папки. Я им говорю — «Если вы хотите просматривать и наши документы, покажите постановление». Они ответили, что постановление у владельца офисного центра и что у них есть санкция на обыск всего здания.
— Как долго вы оставались с ними наедине?
Минут 40-50. Всё это время они ходили по нашему офису, выходили в коридор. Потом пришли еще три наши сотрудницы, у них тоже сразу забрали телефоны — и паспорта. Мой паспорт они тоже забрали, сфотографировали его. Коллег попросили самих поставить телефоны на авиарежим, в их телефонах они уже не копались. Спрашивали у них то же самое, что у меня — что у нас за работа, чем мы занимаемся. Они, как и я, отвечали, что у нас юридические услуги, защита прав человека.
В какой-то момент спросили — а почему у вас все папки с чеченскими фамилиями.
— А как они поняли, что фамилии именно чеченские?
Вот не знаю. Но они сразу поняли, что все фамилии на папках — чеченские. Может, это из-за того, что они увидели в моем паспорте место рождения — Чечено-Ингушская Республика. Я ответила, что у нас много заявителей из Чечни по делам, связанным со второй чеченской войной.
— И как всё это завершилось?
Они посмотрели у нас всё, что можно было посмотреть. Заглядывали там, пролистывали кое-что. И почему-то просто находились в нашем офисе. Один сидел, другой стоял, третий ходил туда-сюда. Собровцы попросили стулья и сели на нашей кухне. А потом они с кем-то созвонились, стали спрашивать про «Астрею», причастны мы или нет, а им там, видимо, сказали, что нас можно оставить, не трогать. И после этого они ушли — в соседний кабинет. Им ключ кто-то предоставил. Мы с девочками когда уходили — мы вынуждены были уйти с работы пораньше — они там сидели — и в седьмом кабинете, и в коридоре.
— Вы пытались выяснить у владельца здания, кто это, что происходит?
Наш директор, Ванесса Коган, звонила арендодателю, который сдает нам помещение, он сказал, что да, у этих силовиков есть постановление на обыск всего здания, попросил нас оказать им содействие.
Как пояснила «Кавказ.Реалии» адвокат проекта «Правовая инициатива» Ольга Гнездилова, организация работает в России с 2001 года, и до сих пор силовики не проявляли к ней интереса. «В 2017 году мы, правда, подвергались атаке со стороны сотрудников телеканала НТВ», — отметила она. «Мы пока не связываем произошедшее с нашей деятельностью, так как сейчас сотрудники ФСБ находятся в соседнем офисе. Но пока они не ушли из здания, мы не можем до конца знать об их намерениях. По их словам, разрешение на обыск было выдано на все шестиэтажное здание», — добавила собеседница.
Проект «Правовая инициатива» занимается делами пропавших на Северном Кавказе, на их счету — более 200 выигранных в ЕСПЧ дел, касающихся этой темы.
Кавказ.Реалии
