ZAMANHO Новости ИнгушетииАли Евтеев – экс-муфтий Республики Северная Осетия, выпускник Мединского исламского университета. Родился в 1974 г. в Москве. Отец – русский, мать – осетинка. Вырос в городе Беслан, РСО. Принял ислам осенью 1996 года.
С тех пор проходил обучение в мусульманских образовательных учреждениях, таких как:
– медресе при Духовном управлении мусульман Кабардино-Балкарии;
– медресе в пос. Учкекен в Карачаево-Черкесии; с 2000 по 2004 год.: Институт исламских исследований,
– университет Аль-Азхар, Каир, Египет;
– с 2004 по 2014 год.: Мединский исламский университет, факультет «Основы религии и проповеди». С 1997 по 1999 год – председатель бесланской общины мусульман. С 2006 по 2008 год – заместитель муфтия РСО-А. С 2008 по 2011 год был избран муфтием РСО-А. Женат. Имеет 5 детей.
Возглавив в 2008 году муфтият Северной Осетии, молодой, энергичный и образованный Али Евтеев сразу оживил деятельность духовенства в родной республике и стал активным участником религиозной жизни страны. Али (на тот момент студент ВУЗа Саудовской Аравии) сильно выделялся на фоне своих коллег и выстроил работу в муфтияте на совершенно новом уровне. С тех пор многое изменилось. Об этом мы и решили побеседовать с экс-муфтием.
– Будучи муфтием Осетии, вы активно занимались общественной деятельностью, регулярно появлялись в СМИ. В последнее время вас практически не видно. Чему вы посвятили эти годы, после того как оставили должность муфтия?
– После моего оставления должности муфтия РСО-А я вернулся в Медину для продолжения учёбы в исламском университете. Когда моя кандидатура была выдвинута в 2008 году на пост муфтия, мне пришлось прервать учёбу, поэтому я воспользовался возможностью продолжить и закончить обучение. Мне удалось, с дозволения Аллаха, закончить летом прошлого года факультет «Основы религии и проповеди».
…Встречаясь и беседуя с учёными людьми мусульманского мира, от раза к разу становишься осторожнее. Начинаешь больше осознавать глубину и сложность людских и цивилизационных взаимоотношений. Как следствие, стараешься меньше ошибаться, и молчание в этом – лучший помощник. Сила слова намного значительней, чем кажется. Поэтому призывающий должен быть осторожен в своих высказываниях, дабы избежать в Судный день ответа за ошибки.
– В Интернете появился красочный ресурс под названием «Исламская академия Медина». Как видно из анонса, это ваш проект…
– Да, это новый проект, который мы сейчас пытаемся реализовать усилиями нашего коллектива. Это образовательный проект дистанционного обучения, основной задачей которого является предоставить людям возможность получить комплексное и качественное исламское образование. Он также направлен и на немусульманскую аудиторию, которую мы хотим познакомить с нашей религией и показать её в том чистом виде, в котором она появилась на свет 14 веков назад.
– Всегда считалось, что ключевую роль в получении исламских знаний играет воспитание, которое шейх даёт обучающимся непосредственно перед ним ученикам. Не вызывает ли у вас опасения тот факт, что современные технологии практически не предусматривают данный аспект?
– Я согласен с тем, что живое присутствие наставника очень важно. И сам долгое время не воспринимал никакой другой формы образовательной и воспитательной работы. Но, наблюдая за тем, что происходит вокруг нас, мы видим, что СМИ и прочие коммуникации являются главными источниками формирования личности и её мировоззрения. Продолжая сидеть за партами, мы не заметили, что мир развивается, население растёт и традиционные формы обучения уже не могут удовлетворить всех запросов.
Обратите внимание на людей, которых мы видим по всему миру. В разных странах, на разных континентах вы увидите удивительное сходство в манере одеваться, говорить, одинаковые причёски и макияж. Походка, даже мимика становится одинаковой. Если погрузиться глубже, то мировоззрение, ценность и философия жизни – тоже практически одни. Есть, конечно, страны, которые резко отличаются, но и в них растёт совсем другое молодое поколение. Кто же ведёт этот процесс? Кто внушает им ценности или псевдоценности? Кто воспитывает или растлевает подростков? Заметьте, что всю эту колоссальную работу ведёт относительно мизерная группа людей. И делают они это дистанционно. Много об этом можно говорить и приводить примеры, но думаю, одного Голливуда, как примера, нам будет достаточно.
Мы, как мусульмане, с большим запозданием приходим к пониманию этого. И, как следствие, лишаем огромное количество людей знаний, крайне для них полезных и необходимых.
Сердце и сознание человека – это храм, который никогда не будет пустовать. Вопрос лишь в том, кто и в каком состоянии его будет содержать. Технологии дистанционного обучения – это скорее необходимость, чем приоритет над живым традиционным образованием в медресе или институте. Хотя и такое образование когда-то считалось нетрадиционным в противовес к привычному персональному, которое практиковалось в Средние века и вынужденно уступило массовому образованию в школах и институтах. Сейчас пришло новое время, новые технологии, дающие нам шагнуть вперёд.
– Муфтий – это на сегодняшний день больше чиновник или религиозный деятель?
– За время моей работы заместителем муфтия, а затем и муфтием, я встречал разных коллег. Чиновники они больше или религиозные деятели? Я бы поправил немного формулировку: муфтий в России, в первую очередь, – это общественно-религиозный деятель. Кто из них в какой мере этому соответствует или же дискредитирует это социальное положение, судить не мне. Но частое соприкосновение с истиной в коранических текстах, конечно же, ставит их в более тяжёлое и ответственное положение, нежели простых мусульман. Неприятно, но иногда явно видно, что человек, получивший такое высокое положение среди единоверцев, больше переживает о своём статусе перед руководством политическим, нежели перед Господом Миров. Соглашусь, что это не всегда взаимоисключающие данности и что часто это делается из-за беспокойства за общество. Но, к сожалению, поведение некоторых муфтиев не оставляет никаких сомнений об их приоритетах.
– Мусульмане Кавказа сильно разделены. Они разделены языками, различными течениями, территориальными границами, амбициями… Возможно, вопрос покажется слишком банальным, но всё же: как, на ваш взгляд, можно приблизиться к единству мусульман на Кавказе?
– Мне кажется, предпосылки такого объединения в истории были. Однако дело, по воле Аллаха, до конца не дошло. Я имею в виду исламизацию Кавказа начиная с VII века и до конца XIX приблизительно. И как бы нас ни раздирали сомнения, нужно признать, что ислам сшил кавказские народы по многим ценностям и особенностям, которые являются составными любого общества. Не буду их перечислять.
С другой стороны, тот факт, что ислам на относительно маленькую территорию Кавказа распространялся около 12 веков, говорит о том, что народы, населяющие его, очень сложны характером и очень трудно поддаются переменам. Но как бы то ни было, другого мирного пути для объединения Кавказа нет.
Хочу заметить, что я не говорю сейчас о сепаратизме, отделении или присоединении каких-либо территорий к России. Речь идёт о самом объединении народов в одну кавказскую семью. На объединённой культурной и религиозной основе. На мой взгляд, в обозримом историческом прошлом все другие успешные попытки объединения Кавказа осуществлялись за счёт грубого насилия и военного подавления населяющих его народов. Так что выбор за самими кавказцами.
– А нужно вообще кавказским мусульманам такое объединение?
– Думаю, да. Если есть проблемы, которые нужно решать, то делать это вместе – эффективнее. А иногда это вообще может быть единственный способ. Также объединение, по моему мнению, должно быть в первую очередь культурное, как это случилось в странах Европы – имею в виду новейшую историю. Без войны и насилия. Ну и коль скоро речь идёт о Кавказе, то обязательно ещё и религиозное. В данном случае, конечно же, исламское.
Ведь значительный пласт культурных и нравственных традиций совпадает у кавказцев с исламскими. Я не буду вдаваться в полемику о том, откуда у кавказцев такая схожесть: от исламского прошлого ли или по причине уникальности души кавказской и её природной возвышенности. Не в этом суть. Тут разговор о другом: кавказцы проживают на территории одного региона. У них много общего. У них есть общие проблемы. А вся мировая практика показывает, что сообща решать вопросы проще. Вот от этого надо отталкиваться. И исламские принципы только поощряют объединение верующих в одну дружную общину.
– Насколько кавказские традиции в общем идут вразрез с шариатскими нормами?
– Что касается противопоставления кавказских традиций и шариатских норм, то я неоднократно высказывался по этому поводу. На мой взгляд, это ошибка молодых проповедников. Молодёжи присуще стереть и обнулить всё, что было до них, а затем занять роль строителя и идеолога нового общества. На самом деле всё это чаще является причиной детского максимализма. Когда юноша абсолютно уверен, что ему под силу воплотить в жизнь все свои мечты. Но проходит время, и практика показывает, что построить он ничего не в состоянии. А смута и раздор вокруг него всё больше и больше.
Ведь, по сути, множество традиций были выверены исламской культурой уже до нас, если не сказать, что они были рождены ею. Вот только молодёжь ввиду слабого знания своей религии не подозревает об этом. Они не ведают, что в случае успеха по искоренению адатов им придётся восстанавливать во многом то, что они в молодости разрушали. Это если они, конечно, станут вообще когда-либо строителями. Очень важно также понимать, что на Кавказе люди очень сильно чтут свои традиции, даже если они идут вразрез с законами Создателя. Поэтому постепенное исправление к лучшему – единственный путь к успеху.
– Почему за последние десятилетия на постсоветском пространстве не появился ни один исламский учёный большого уровня, несмотря на многочисленность молодёжи, приобретающей шариатские знания?
– Я около 15 лет провёл в среде изучающих шариатские науки. И не раз задумывался над этим вопросом. Думаю, препятствием являются несколько причин:
Первая – отсутствие преемственности. Долгое правление воинствующих атеистов практически уничтожило в обществе класс шариатских учёных. И, как следствие, на момент падения СССР и появившейся возможности свободно получать знания религии, в том числе за рубежом, мы не имели серьёзных студентов, которые переняли уже какую-то часть знаний у старшего поколения. Были исключения, конечно. Но это единицы.
Вторая причина – стереотип изучающего религию молодого человека был крайне негативен в обществе. Такую молодёжь считали бесперспективной. Поэтому способные и старательные направлялись родителями в светские вузы. Ну а остаток уже, на худой конец, – в исламские.
Третья причина – высокая популярность идеи вооружённого джихада и скорой победы всех и везде. Это способствовало массовому оттоку способной молодёжи и изрядно отвлекало и мешало кропотливому и долгому учебному процессу.
Четвёртая причина – отсутствие шефства над студентами со стороны старших по возрасту и более знающих студентов. А также отсутствие ясной программы, по которой должен учиться студент. Зачастую, приезжая в арабские страны, студенты учились у выходцев из своей же страны. И это неплохо на первых порах. Но, к сожалению, многие так и остались в этом положении до конца своей учёбы.
Пятая причина – ошибочная убеждённость в том, что уж если я выеду учиться и буду предоставлен изучению шариата с утра до вечера, то в любом случае преуспею. Но прошли годы и десятилетия, и многие поняли на своём примере, каких стараний стоит свет знаний. И как ленива душа и искушён шайтан в желании помешать человеку получить хотя бы мизерную толику знаний ислама.
Ну и шестая причина – это, наверное, отсутствие общего плана на свою жизнь в целом. Мало кто из студентов ясно представлял, зачем он приехал, чего хочет добиться и сколько у него на это времени.
Газета «Черновик».
